Очень короткая притча о двух сторонах монетки и одной толерантности.

Навеяно Мастером Витражей

- Толерантность - это хорошо или плохо?
- Смотря как посмотреть.
- К черту толерастию, ебашь всех, кто не с нами!
- Но так же нельзя! Если каждый будет думать за себя, то в мире наступит хаос и анархия!
- Надо думать и о других и не обижать ближних своих.
- Да, пускай они обижают нас?! Почему ты должен заботится о принципах других, а на твои всем насрать? Это получается как-то однобоко.
- Так что же получается?
- Жопа получается, всем и всему.

А за углом тощая кошка охотилась на птицу, и ей не было дело до глупых людей, которые не могли разобраться сами в себе.

Мораль сего бреда такова - у каждой монеты две стороны, но это не значит, что одна из них всегда лучше другой. У жопы тоже две половинки, но срет она всегда одинаково.

@музыка: Stick Men - Soup

@настроение: несу бред

@темы: I still beat my head against the wall

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Asking

1. Оставьте комментарий ниже, где изъявите желание ответить на шесть моих вопросов (и задать мне 6).
2. Я задам вам шесть вопросов (а вы в ответ - мне).
3. Вы поместите в свой дневник мои шесть вопросов со своими шестью ответами - честными и откровенными, иначе какой смысл?
4. Вы включите в запись эту инструкцию.
5. Вы будете задавать другим людям по шесть вопросов, когда они захотят быть интервьюируемы.

от Арамиса, со следами помады на вороте и четками

от Арамиса, со следами помады на вороте и четками
1. Как ты увлеклась вышивкой?
Как ни банально, но все началось с примитивизма и детского сада. Мы на последнем году своего безделия там вышивали дельфинчиков элементарным стежком "назад иголку". Ну я втянулась, потом пошел стебельчатый шов(помню, с мамой покупали раскраски, переводили оттуда картинки на тряпочку и я вышивала, до сих пор храню), дальше - больше, потом другие стежки, другие темы и вот появился крест - самая простая и неприхотливая форма рукоделия и тех пор я - законченный наркоман, сижу на игле. Есть ещё гладь - но это жутко прихотливая и дорогая штука.
2.Закат или рассвет?
Закат, окрашенный багровыми тонами заходящего солнца. У меня окно на запад выходит)
3.Люди?!
О, этих я вообще боюсь. Я не знаю как с ними надо обращаться. Инструкции по эксплуатации к каждому нет, кто-то написать забыл. Я просто не знаю, как находить с ними общий язык и вести себя нормально. Это очень тяжело для меня.
4.Фэнтези?
Началось все с Пулмана и его "темных начал"(я тут хотела много месяцев назад исторгнуть поток негодования по-поводу фильма, но решила, что это г. не стоит того.). Потом легла в больницу с гайморитом и прочитала Властелина колец(еле продралась,если честно), ну а потом появился компьютер и жизнь тала намного проще и интереснее. А любимое сейчас - это все тот же Пулман, но ещё Ведьмак и Терри Пратчетт(I shall wear midnight).
5.А корабли?
Банально, просто - А зачем ему руль? И как вообще управлять этой махиной? Так с тех пор и плаваем.
6.И драконы, обязательно драконы?
Вот о них я знаю мало, так как достаточно редко сталкивалась (как бы это странно не звучало). Но один есть самый любимы и на всю жизнь - Фалкор!

@музыка: tool

@темы: Флешмобим по-тихому

---

Я стукнулась головой, по-другому объяснить не могу.

На дневнике открывается эпоха классической и прекрасной музыки. Буду всех желающий знакомить с очень красивой музыкой и прекрасными музыкантами. Не волнуйтесь, о Бахе я вещать не буду, а буду вещать о тех, кто его играл в ХХ веке)) Начнем с моей любимой Марты Аргерих.

Марта родилась в Аргентине и играть начата ооооочень рано(источники утверждают, что аж в тир года) и впервые выступила в 8 лет.Девочка тогда играла Моцарта.А когда семья переехала в Европу училась играть у великих пианистов: Фридриха Гульды, Артуро Бенедетти Микеланджели, Штефана Ашкенази.Получила множество наград и премий и т.д. и т.п. Но не это для меня привлекает. Что удивительного в этой женщине - так это её невероятная тонкость подачи музыки. Я не большой знаток музыкальной грамоты и теории, я лишь знаю только то, что могу услышать своим непрофессиональным ухом, а слышу я приятную живую игру. Ну и конечно же великолепная техника исполнения!Партии всегда звучат живо, чисто.


Я очень люблю слушать прелюдии Шопена в её исполнении. Ещё с музыкальной школы(в которой проучилась я недолго) я всегда отличала её от других пианисток, которых нам давали послушать. А ещё Марта обладает необыкновенной харизмой.

@музыка: Марта Аргерих

@темы: Музыкальная шкатулка

---

Where are we now?

Why're we all going away?
Why are we all coming back?
Why don't we trust ourselves?
'Cause we're all mad.

Давно, очень давно Перитон сюда не залетал. Но он вернулся и причем с картинкой) И кучей новых идей и рассказов.

@музыка: sleepwalking music

@темы: I still beat my head against the wall

---

Скурим Древние Свитки!

Ну покурили, и что? Как-то ничего.

Честно признаться, Skyrim уже на стадии демо-версий как-то не располагал к себе: Однообразие нордических пейзажей, эти жуткие викинговые шлемы, ломанный под 110 градусов руки... в общем ждали, затаив дыхание. И дождались. Меня, блин, как эстета ещё и угораздило лицензию купить и с полной жопой я столкнулась уже на стадии установки. Я познакомилась с просто ужасной системой STEAM!!!!! Это просто кошмар геймера, особенно, если у вас тормознутый интернет. Ночь нетерпеливого ожидания, пока эта тварь обновит все свои дела, и, наконец, утро сладкого предвкушения игры с мыслями о выходной полной неделе ухода в загам. Ага, щас, Перитон, разлетелся!. Не успела я в него войти, как меня спустя пару минут попросили выйти. Видеокарта, изрядно пыльная, перегревается просто моментально, что делает длительную игру невозможной. Поэтому ни о каком погружении идти не может. Но все же с риском заболеть, я открыла форточку и попробовала повторный сеанс и что же мы увидели... А увидели то, что бесезда( Bethesda) ничего нового и не придумала в геймплее, а все нагло слизала у электроникс с драгонажа, начиная с создания персонажа и заканчивая боевой системой и системой развития навыков. Графика не улучшилась со времен демок - все те же сломанные руки, квадратные челюсти и многопиксельные драконы( а какой там руковыворот, когда персонаж заклинания читает - это просто мечта хирурга!).Про инвентарь я вообще промолчу (это просто геморрой на геморрое)
Пейзажи очень красивы, реалистичны (спасибо пряморуким художникам), но настолько однообразны, что надоедают очень быстро. Северное сияние доставляет больше удовольствие, но без него ночи - просто темная дырка в сутках. Единственное, что мне показалось относительно новым - это заклинания с двух рук, но может где-то это уже было, не знаю. В общем, пара часов вылетов, полдня мата с компьютером и половина сюжетного квеста отбили желание играть в Скурим и родили идею поставить себе Морровинд!
Унылые и хмурые пейзажи, непонятная квестовая система, персонажи с немножко улучшенным, но таким же тупым АИ, ломаная графика, резкий ход (нет той плавности из Обливиана, игра стала идти, как тупой топор по бревну, и я не о тормозах системы говорю, а о самом игровом процессе) и срисованные почти в наглую с драгонажа драконы! А и ещё кулачные бои(хм, кажется где-то это мы уже проходили) Глупо было портировать игру на консоли, ей это пошло в огромный ущерб, особенно с графикой. А ещё чует мое сердце беседы тренируются для создания сетевой игры, потому как попахивают пятые свитки зачатками многосетевой ролевой системы(разноуровневые квесты, ограниченные пайки на улучшение,локации под определенный уровень). Хотя, надеюсь, до этого не дойдет.
Вы можете закидать меня тухлыми яйцами, сказать, что это тру, сурово по настоящему фэнтази. Пожалуйста, я просто схожу умоюсь. Но я не собираюсь сравнивать суровую нордическую реальность Скайрима с причесанным Толкиеновским Сиродиилом или шизовым Морровиндом - нет этого делать в принципе нельзя. Но, признаться честно, от беседки я ожидала большего, тем более с таким ажиотажем и за такие деньги. А это все, простите меня, вторично, это мы уже видели. Если Мору можно было вспоминать годами, в Обливионе бегать месяцами после окончания, то скайрим для меня игра на один укус. Я её пройду, позже с компом нормальным и пираткой(да-да, со Стимом сражаться не хочу) и кучей заплаток в виде дополнений и посмотрю на неё по-другому, но все же фак остается факом. Может я, как говорится "зажралась" хорошими играми, но отрицать факт, что все древнее равно или поздно осыпается в прах, нельзя.
Равно как трудно стать богом, так и трудно потом им остаться.

@темы: Жизнь - это игра, а настоящая игра - это всегда мания

---

О фобиях

"Укусит,укусит"
(м/ф приключения муравьишки)

Ну вот почему я так боюсь общаться с людьми. Все время обхожу вокруг да около. Нет что бы нормально позвонить или написать, а я все хожу кругами, как полудурок, придумывая глупые предлоги для общения. Боюсь, что обязательно пошлют куда подальше. А все оттого, что самооценка ползает где-то под плинтусом в неадекватном состоянии! Не хорошо все это. Люди, вы меня не бойтесь, я сама вас боюсь. Так что я не псих и не кусаюсь.

@темы: полночный бред

---

Открытие дня

Что-то, на мой взгляд, есть в этих обложках общее по настроению.

Только вот музыка в Sublustrum и у Dali's Dilemma по своему атмосферная.

@музыка: Sublustrum

@темы: бред средь бела дня

---

Так просыпается маленький Клин

Смущенное небо ущипнул за щеку мороз
Не убравшийся месяц вызвал у кошки невроз
Веки груз не снимают, просят очередной сон
За границей сознания раздался будящий звон
И кофе запах тотчас разбитый где-то стакан
И Вопящий будильник от восторга танцует канкан
Горизонт успешно завален, кубик сон по рассудку гоняет.
А в зеленом чаю румяное небо безвозвратно тает.

@музыка: КУБИКМАГГИ

@темы: бред по утру, мой родной город Клин

---

Кто это сказал?

"Если хочешь, что бы что-то было сделано хорошо, то сделай это сам"
(Народная глупость)

Перитон нарисовал, Перитон конвертировал это в схему, Перитон пытается это начать вышивать и материться, спрашивая: "КАКОЙ КРИВОРУКИЙ ТАК НАРИСОВАЛ?"
Перитону надо либо научиться рисовать, либо найти того, кто умеет рисовать, иначе Перитон продолжит говорить плохие слова и портить себе нервы.

@темы: I still beat my head against the wall

---

Много бреда ни о чем.

«Чувство реальности — это бесценный редкий талант. Большая часть человечества им не обладает, на свое счастье»
(«Осенняя соната», Бергман)

Что такое просыпаться и не понимать какой сегодня день, какое число? Тяжело осознавать, что ты не помнишь того, что было вчера, позавчера, неделю назад. И вот тебя уже постигает открытие, что ты уже ничего не помнишь из своей жизни, словно и не жил вовсе.
Тема воспоминаний, детства, памятных дней и моментов жизни всегда была для меня больной. Я не была несчастна, но и не была счастлива в детстве. Я была простым ребенком, как и многие дети, что потом вырастаю, становятся обычными людьми, живут обычной жизнью, заводят обычные семьи, и в голове у них обычные обрывки памяти. И редко кому придет в голову, что это просто ничто. Они пытаются найти что-то внутри этих обрывков, но ничего там не находят. Они пусты внутри. Да, они любили, страдали, радовались, переживали, но это уже все были , и в памяти осталось только то, что когда-то было больно, когда-то тепло, а когда-то холодно, когда-то было хорошо, а когда-то плохо, но что стоит за всем этим, что есть что-то ещё, они уже не помнят. И счастье для того, кто сумеет проснувшись однажды все это понять и попытается вспомнить, увидеть что-то ещё, глубоко внутри себя и подумать, что все это значит. Что есть жизнь и для чего ты жил. Но не всем такое дано. может и к счастью, иначе вс бы мы только и делали что думали о себе и своей роли в этой жизни и ничего больше не делали. И все же чувство реальности - это талант, который можно в себе открыть, если понять, что такое реальность для каждого из нас.

@темы: Единочество,как смысл жизни, кинеМАТограф

---

Руками миры создавая

Чем страдает Перитон в свободное время? Уж точно не музыку сочиняет и не рисует картины( к сожалению). Но тем не менее он занимается творчеством. Перитон умеет творчески колоть иголочку в тряпочку, что в народе называется вышивкой. Сейчас Перитон преимущественно страдает крестиком, т.к. это самый простой, быстрый и удобный вид вышивки. И к тому же он очень популярен сейчас, поэтому проблем с материалами не возникает (а найти себе схему по вкусу в наше время - задача простейшая, выбор радует глаз, но только не мой). Но Преитон не только крестиком вышивает, но и всякими другими видами, а иногда даже придумывает какие-то непонятные свои. Но крестиком он болеет дольше и качественнее всех остальных стежковых вирусов.
Зачем вышивает Перитон? Это ему успокаивает нервы. Вообще Перитон любит что-то создавать ( но к несчастью, переделывать не любит). Готовый результат приводит его в неописуемый восторг( особенно если результат очень хороший). Ведь он это сделал сам! Неважно пока как. но сам. Потом конечно Преитон ждет прогресса и уже менее восторженно и более конструктивно относится к своим творениям. В похвалу Перитон вообще не верит. Считает, все то, что он делает - может сделать каждый, даже лучше(касается не только вышивки но и вообще). Но тем не менее, Перитону нравится творить что-либо (поэтому-то мы тут и пишем) и ему (нам) нравится результат этого творчества ( не будем лукавить, не всегда).
Ну и последний вопрос: как Перитон творит? Очень просто: идет в магазин, покупает журнал, канву, нитки и иглы ( а иногда просто целый набор, если понравится) и летит домой творить.

И что в итоге получается?

1. "Сирень" ( выполнена в форме подушки)

Вышивала очень давно, так что чья это схема, не помню.
2. "Небо" ("золотое руно")

3. "Ангел" ("Чарiвна Мить")

4. "Барышни" (опять не помню, чья схема)

5. "Домик" ( из старого журнала "веселые петельки")

6. "Замок" ( оттуда же)

7. "Лебединый Рай" ("Алиса")

8. "Лебедь" (тоже "Алиса")

9. и этот очаровательный котенок, который украшает чехол для электронной книжки (схема "Алиса")


Ну вот и все, что лежит/висит у меня дома. Есть что-то ещё, но оно уже кому-то подарено или продано.

@музыка: Porcupine Tree - Buying New Soul

@темы: Руками миры создавая, I still beat my head against the wall

---

Вельд

A finger on the switch
My mother is a bitch
My father gave up ever trying to talk to me
(Porcupine Tree "Fear of a Blank Planet")

- Джорджи, пожалуйста, посмотри детскую комнату.
- А что с ней?
- Не знаю.
- Так в чем же дело?
- Ни в чем, просто мне хочется, чтобы ты ее посмотрел или пригласи
психиатра, пусть он посмотрит.
- Причем здесь психиатр?
- Ты отлично знаешь причем. - стоя по среди кухни, она глядела на
плиту, которая, деловито жужжа, сама готовила ужин на четверых. -
Понимаешь, детская изменилась, она совсем не такая, как прежде.
- Ладно, давай посмотрим.
Они пошли по коридору своего звуконепроницаемого дома, типа: "Все для
счастья", который стал им в тридцать тысяч долларов (с полной
обстановкой), - дома, который их одевал, кормил, холил, укачивал, пел и
играл им. Когда до детской оставалось пять шагов, что-то щелкнуло, и в ней
зажегся свет. И в коридоре, пока они шли, один за другим плавно,
автоматически загорались и гасли светильники.
- Ну, - сказал Джордж Хедли.
Они стояли на крытом камышовой циновкой полу детской комнаты. Сто
сорок четыре квадратных метра, высота - десять метров; она стоила
пятнадцать тысяч. "Дети должны получать все самое лучшее", - заявил тогда
Джордж.
Тишина. Пусто, как на лесной прогалине в знойный полдень. Гладкие
двумерные стены. На глазах у Джорджа и Лидии Хедли они, мягко жужжа, стали
таять, словно уходя в прозрачную даль, и появился африканский вельд -
трехмерный, в красках, как настоящий, вплоть до мельчайшего камешка и
травинки. Потолок над ними превратился в далекое небо с жарким желтым
солнцем.
Джордж Хедли ощутил, как на лбу у него проступает пот.
- Лучше уйдем от солнца, - предложил он, - уж больно естественное. И
вообще, я ничего такого не вижу, все как будто в порядке.
- Подожди минуточку, сейчас увидишь, - сказала жена.
В этот миг скрытые одорофоны, вступив в действие, направили волну
запахов на двоих людей, стоящих среди опаленного солнцем вельда. Густой,
сушащий ноздри запах жухлой травы, запах близкого водоема, едкий, резкий
запах животных, запах пыли, которая клубилась в раскаленном воздухе,
облачком красного перца. А вот и звуки: далекий топот антилопьих копыт по
упругому дерну, шуршащая поступь крадущихся хищников.
В небе проплыл силуэт, по обращенному вверх потному лицу Джорджа
Хедли скользнула тень.
- Мерзкие твари, - услышал он голос жены, стервятники...
- Смотри-ка, львы, вон там, в дали, вон, вон! Пошли на водопой.
Видишь, они там что-то ели.
- Какое-нибудь животное. - Джордж Хедли защитил воспаленные глаза
ладонью от слепящего солнца, - зебру... Или жирафенка...
- Ты уверен? - ее голос прозвучал как-то странно.
- Теперь-то уверенным быть нельзя, поздно, - шутливо ответил он. - Я
вижу только обглоданные кости да стервятников, которые подбирают ошметки.
- Ты не слышал крика? - спросила она.
- Нет.
- Так с минуту назад?
- Ничего не слышал.
Львы медленно приближались. И Джордж Хедли - в который раз -
восхитился гением конструктора, создавшего эту комнату. Чудо совершенства
- за абсурдно низкую цену. Всем бы домовладельцам такие! Конечно, иногда
они отталкивают своей клинической продуманностью, даже пугают, вызывают
неприятное чувство, но чаще всего служат источником забавы не только для
вашего сына или дочери, но и для вас самих, когда вы захотите развлечься
короткой прогулкой в другую страну, сменить обстановку. Как сейчас,
например!
Вот они, львы, в пятнадцати футах, такие правдоподобные - да-да,
такие, до ужаса, до безумия правдоподобные, что ты чувствуешь, как твою
кожу щекочет жесткий синтетический мех, а от запаха разгоряченных шкур у
тебя во рту вкус пыльной обивки, их желтизна отсвечивает в твоих глазах
желтизной французского гобелена... Желтый цвет львиной шкуры, жухлой
травы, шумное львиное дыхание в тихий полуденный час, запах мяса из
открытой, влажной от слюны пасти.
Львы остановились, глядя жуткими желто-зелеными глазами на Джорджа и
Лидию Хедли.
- Берегись! - вскрикнула Лидия.
Львы ринулись на них.
Лидия стремглав бросилась к двери, Джордж непроизвольно побежал
следом. И вот они в коридоре, дверь захлопнута, он смеется, она плачет, и
каждый озадачен реакцией другого.
- Джордж!
- Лидия! Моя бедная, дорогая, милая Лидия!
- Они чуть не схватили нас!
- Стены, Лидия, светящиеся стены, только и всего. Не забывай.
Конечно, я не спорю, они выглядят очень правдоподобно - Африка в вашей
гостиной! - но это лишь повышенного воздействия цветной объемный фильм и
психозапись, проектируемые на стеклянный экран, одорофоны и стереозвук.
Вот возьми мой платок.
- Мне страшно. - она подошла и всем телом прильнула к нему, тихо
плача. - Ты видел? Ты почувствовал? Это чересчур правдоподобно.
- Послушай, Лидия...
- Скажи Венди и Питеру, чтобы они больше не читали про Африку.
- Конечно... Конечно. - он погладил ее волосы. - Обещаешь?
- Разумеется.
- И запри детскую комнату на несколько дней, пока я не справлюсь с
нервами.
- Ты ведь знаешь, как трудно с Питером. Месяц назад я наказал его,
запер детскую комнату на несколько часов - что было! Да и Венди тоже...
Детская для них - все.
- Ее нужно запереть, и никаких поблажек.
- Ладно. - он неохотно запер тяжелую дверь. - Ты переутомилась, тебе
нужно отдохнуть.
- Не знаю... Не знаю. - Она высморкалась и села в кресло, которое
тотчас тихо закачалось. Возможно, у меня слишком мало дела. Возможно,
осталось слишком много времени для размышлений. Почему бы нам на несколько
дней не запереть весь дом, не уехать куда-нибудь.
- Ты хочешь сказать, что готова жарить мне яичницу?
- Да. - Она кивнула.
- И штопать мои носки?
- Да. - Порывистый кивок, глаза полны слез.
- И заниматься уборкой?
- Да, да... Конечно!
- А я-то думал, мы для того и купили этот дом, чтобы ничего не делать
самим?
- Вот именно. Я здесь вроде ни к чему. Дом - и жена, и мама, и
горничная. Разве я могу состязаться с африканским вельдом, разве могу
искупать и отмыть детей так быстро и чисто, как это делает автоматическая
ванна? Не могу. И не во мне одной дело, а и в тебе тоже. Последнее время
ты стал ужасно нервным.
- Наверно, слишком много курю.
- у тебя такой вид, словно и ты не знаешь куда себя деть в этом доме.
Куришь немного больше обычного каждое утро, выпиваешь немного больше
обычного по вечерам, и принимаешь на ночь снотворного больше обычного. Ты
тоже начинаешь чувствовать себя ненужным.
- Я?.. - он молчал, пытаясь заглянуть в собственную душу и понять,
что там происходит.
- О, Джорджи! - Она поглядела мимо него на дверь детской комнаты. -
Эти львы... Они ведь не могут выйти оттуда?
Он тоже посмотрел на дверь - она вздрогнула, словно от удара изнутри.
- Разумеется, нет, - ответил он.

Они ужинали одни. Венди и Питер отправились на специальный
стереокарнавал на другом конце города и сообщили домой по видеофону, что
вернуться поздно, не надо их ждать. Озабоченный Джордж Хедли смотрел, как
стол-автомат исторгает из своих механических недр горячие блюда.
- Мы забыли кетчуп, - сказал он.
- Простите, - произнес тонкий голосок изнутри стола и появился
кетчуп.
"Детская... - подумал Джордж Хедли. - Что ж, детям и впрямь невредно
некоторое время пожить без нее. Во всем нужна мера. А они, это совершенно
ясно, слишком уж увлекаются Африкой". Это солнц е... Он до сих пор
чувствовал на шее его лучи - словно прикосновение горячей лапы. А эти
львы. И запах крови. удивительно, как точно детская улавливает
телепатическую эманацию психики детей и воплощает любое их пожелание.
Стоит им подумать о львах - пожалуйста, вот они. Представят себе зебр -
вот зебры. И солнце. И жирафы. И смерть.
Вот именно. Он механически жевал пищу, которую ему приготовил стол.
Мысли о смерти. Венди и Питер слишком молоды для таких мыслей. А впрочем,
разве дело в возрасте. Задолго то того, как ты понял, что такое смерть, ты
уже желаешь смерти кому-нибудь. В два года ты стреляешь в людей из
пугача...
Но это... Жаркий безбрежный африканский вельд... ужасная смерть в
когтях льва. Снова и снова смерть.
- Ты куда?
Он не ответил ей. Поглощенный своими мыслями, он шел, провожаемый
волной света, к детской. Он приложил ухо к двери. Оттуда донесся львиный
рык.
Он отпер дверь и распахнул ее. В тот же миг его слуха коснулся
далекий крик. Снова рычанье львов... Тишина.
Он вошел в Африку. Сколько раз за последний год он, открыв дверь,
встречал Алису в Стране Чудес или Фальшивую Черепаху, или Алладина с его
волшебной лампой, или Джека-Тыквенную-Голову из Страны Оз, или доктора
Дулитла, или корову, которая прыгала через луну, очень похожую на
настоящую, - всех этих чудесных обитателей воображаемого мира. Сколько раз
видел он летящего в небе пегаса, или розовые фонтаны фейерверка, или
слышал ангельское пение. А теперь перед ним - желтая, раскаленная Африка,
огромная печь, которая пышет убийством. Может быть Лидия права. Может,
надо и впрямь на время расстаться с фантазией, которая стала чересчур
реальной для десятилетних детей. Разумеется, очень полезно упражнять
воображение человека. Но если пылкая детская фантазия увлекается каким-то
одним мотивом?.. Кажется, весь последний месяц он слышал львиный рык.
Чувствовал даже у себя в кабинете резкий запах хищников, да по занятости
не обращал внимания...
Джордж Хедли стоял один в степях. Африки Львы, оторвавшись от своей
трапезы, смотрели на пего. Полная иллюзия настоящих зверей - если бы не
открытая дверь, через которую он видел в дальнем конце темного коридора,
будто портрет в рамке, рассеянно ужинавшую жену.
- Уходите, - сказал он львам.
Они не послушались.
Он отлично знал устройство комнаты. Достаточно послать мысленный
приказ, и он будет исполнен.
- Пусть появится Аладдин с его лампой, - рявкнул он. По-прежнему
вельд, и все те же львы...
- Ну, комната, действуй! Мне нужен Аладдин.
Никакого впечатления. Львы что-то грызли, тряся косматыми гривами.
- Аладдин!
Он вернулся в столовую.
- Проклятая комната, - сказал он, - поломалась, не слушается.
- Или...
- Или что?
- Или НЕ МОЖЕТ послушаться, - ответила Лидия. - Потому что дети уже
столько дней думают про Африку, львов и убийства, что комната застряла на
одной комбинации.
- Возможно.
- Или же Питер заставил ее застрять.
- ЗАСТАВИЛ?
- Открыл механизм и что-нибудь подстроил.
- Питер не разбирается в механизме.
- Для десятилетнего парня он совсем не глуп. Коэффициент его
интеллекта...
- И все-таки...
- Хелло, мам! Хелло, пап!
Супруги Хедли обернулись. Венди и Питер вошли в прихожую: щеки -
мятный леденец, глаза - ярко-голубые шарики, от джемперов так и веет
озоном, в котором они купались, летя на вертолете.
- Вы как раз успели к ужину, - сказали родители вместе.
- Мы наелись земляничного мороженого и сосисок, - ответили дети,
отмахиваясь руками. - Но мы посидим с вами за столом.
- Вот-вот, подойдите-ка сюда, расскажите про детскую, - позвал их
Джордж Хедли.
Брат и сестра удивленно посмотрели на него, потом друг на друга.
- Детскую?
- Про Африку и все прочее, - продолжал отец с наигранным добродушием.
- Не понимаю, - сказал Питер.
- Ваша мать и я только что совершили путешествие по Африке: Том Свифт
и его Электрический Лев, - усмехнулся Джордж Хедли.
- Никакой Африки в детской нет, - невинным голосом возразил Питер.
- Брось, Питер, мы-то знаем.
- Я не помню никакой Африки. - Питер повернулся к Венди. - А ты?
- Нет.
- А ну, сбегай, проверь и скажи нам.
Она повиновалась брату.
- Венди, вернись! - позвал Джордж Хедли, но она уже ушла. Свет
провожал ее, словно рой светлячков. Он слишком поздно сообразил, что забыл
запереть детскую.
- Венди посмотрит и расскажет нам, - сказал Питер.
- Что мне рассказывать, когда я сам видел.
- Я уверен, отец, ты ошибся.
- Я не ошибся, пойдем-ка.
Но Венди уже вернулась.
- Никакой Африки нет, - доложила она, запыхавшись.
- Сейчас проверим, - ответил Джордж Хедли.
Они вместе пошли по коридору и отворили дверь в детскую.
Чудесный зеленый лес, чудесная река, пурпурная гора, ласкающее слух
пение, а в листве - очаровательная таинственная Рима, на длинных
распущенных волосах которой, словно ожившие цветы, трепетали многоцветные
бабочки. Ни африканского вельда, ни львов. Только Рима, поющая так
восхитительно, что невольно на глазах выступают слезы.
Джордж Хедли внимательно осмотрел новую картину.
- Ступайте спать, - велел он детям.
Они открыли рты.
- Вы слышали?
Они отправились в пневматический отсек и взлетели, словно сухие
листья, вверх по шахте в свои спальни.
Джордж Хедли пересек звенящую птичьими голосами полянку и что-то
подобрал в углу, поблизости от того места, где стояли львы. Потом медленно
возвратился к жене.
- Что это у тебя в руке?
- Мой старый бумажник, - ответил он и протянул его ей.
От бумажника пахло жухлой травой и львами. На нем были капли слюны, и
следы зубов, и с обеих сторон пятна крови.
Он затворил дверь детской и надежно ее запер.
В полночь Джордж все еще не спал, и он знал, что жена тоже не спит.
- Так ты думаешь, Венди ее переключила? - спросила она наконец в
темноте.
- Конечно.
- Превратила вельд в лес и на место львов вызвала Риму?
- Да.
- Но зачем?
- Не знаю. Но пока я не выясню, комната будет заперта.
- Как туда попал твой бумажник?
- Не знаю, - ответил он, - ничего не знаю, только одно: я уже жалею,
что мы купили детям эту комнату. И без того они нервные, а тут еще такая
комната...
- Ее назначение в том и состоит, чтобы помочь им избавиться от своих
неврозов.
- Ой, так ли это... - он посмотрел на потолок.
- Мы давали детям все, что они просили. А в награду что получаем -
непослушание, секреты от родителей...
- Кто это сказал: "Дети - ковер, иногда на них надо наступать"... Мы
ни разу не поднимали на них руку. Скажем честно - они стали несносны.
Уходят и приходят, когда им вздумается, с нами обращаются так, словно мы -
их отпрыски. Мы их портим, они нас.
- Они переменились с тех самых пор - помнишь, месяца два-три назад, -
когда ты запретил им лететь на ракете в Нью-Йорк.
- Я им объяснил, что они еще малы для такого путешествия.
- Объяснил, а я вижу, как они с того дня стали хуже к нам относиться.
- Я вот что сделаю: завтра приглашу Девида Макклина и попрошу
взглянуть на эту Африку.
- Но ведь Африки нет, теперь там сказочная страна и Рима.
- Сдается мне, к тому времени снова будет Африка.
Мгновением позже он услышал крики.
Один... другой... Двое кричали внизу. Затем - рычание львов.
- Венди и Питер не спят, - сказала ему жена.
Он слушал с колотящимся сердцем.
- Да, - отозвался он. - Они проникли в детскую комнату.
- Эти крики... они мне что-то напоминают.
- В самом деле?
- Да, мне страшно.
И как ни трудились кровати, они еще целый час не могли укачать
супругов Хедли. В ночном воздухе пахло кошками.

- Отец, - сказал Питер.
- Да?
Питер разглядывал носки своих ботинок. Он давно избегал смотреть на
отца, да и на мать тоже.
- Ты что же, навсегда запер детскую?
- Это зависит...
- От чего? - резко спросил Питер.
- От тебя и твоей сестры. Если вы не будете чересчур увлекаться этой
Африкой, станете ее чередовать... скажем, со Швецией, или Данией, или
Китаем.
- Я думал, мы можем играть во что хотим.
- Безусловно, в пределах разумного.
- А чем плоха Африка, отец?
- Так ты все-таки признаешь, что вызывал Африку!
- Я не хочу, чтобы запирали детскую, - холодно произнес Питер. -
Никогда.
- Так позволь сообщить тебе, что мы вообще собираемся на месяц
оставить этот дом. Попробуем жить по золотому принципу: "Каждый делает все
сам".
- Ужасно! Значит, я должен сам шнуровать ботинки, без автоматического
шнуровальщика? Сам чистить зубы, причесываться, мыться?
- Тебе не кажется, что это будет даже приятно для разнообразия?
- Это будет отвратительно. Мне было совсем не приятно, когда ты убрал
автоматического художника.
- Мне хотелось, чтобы ты научился рисовать, сынок.
- Зачем? Достаточно смотреть, слушать и обонять! Других стоящих
занятий нет.
- Хорошо, ступай, играй в Африке.
- Так вы решили скоро выключить наш дом?
- Мы об этом подумывали.
- Советую тебе подумать еще раз, отец.
- - Но-но, сынок, без угроз!
- Отлично. - И Питер отправился в детскую.

- Я не опоздал? - спросил Девид Макклин.
- Завтрак? - предложил Джордж Хедли.
- Спасибо, я уже. Ну, так в чем дело?
- Девид, ты разбираешься в психике?
- Как будто.
- Так вот, проверь, пожалуйста, нашу детскую. Год назад ты в нее
заходил - тогда заметил что-нибудь особенное?
- Вроде нет. Обычные проявления агрессии, тут и там налет паранойи,
присущей детям, которые считают, что родители их постоянно преследуют. Но
ничего, абсолютно ничего серьезного.
Они вышли в коридор.
- Я запер детскую, - объяснил отец семейства, - а ночью дети все
равно проникли в нее. Я не стал вмешиваться, чтобы ты мог посмотреть на их
затеи.
Из детской доносились ужасные крики.
- Вот-вот, - сказал Джордж Хедли. - Интересно, что ты скажешь?
Они вошли без стука.
Крики смолкли, львы что-то пожирали.
- Ну-ка. дети, ступайте в сад, - распорядился Джордж Хедли - Нет-нет,
не меняйте ничего, оставьте стены, как есть. Марш!
Оставшись вдвоем, мужчины внимательно посмотрели на львов, которые
сгрудились поодаль, жадно уничтожая свою добычу.
- Хотел бы я знать, что это, - сказал Джордж Хедли. - Иногда мне
кажется, что я вижу... Как думаешь, если принести сильный бинокль...
Девид Макклин сухо усмехнулся.
- Вряд ли...
Он повернулся, разглядывая одну за другой все четыре стены.
- Давно это продолжается?
- Чуть больше месяца.
- Да, ощущение неприятное.
- Мне нужны факты, а не чувства.
- Дружище Джордж, найди мне психиатра, который наблюдал бы хоть один
факт. Он слышит то, что ему сообщают об ощущениях, то есть нечто весьма
неопределенное. Итак, я повторяю: это производит гнетущее впечатление.
Положись на мой инстинкт и мое предчувствие. Я всегда чувствую, когда
назревает беда. Тут кроется что-то очень скверное. Советую вам совсем
выключить эту проклятую комнату и минимум год ежедневно приводить ко мне
ваших детей на процедуры.
- Неужели до этого дошло?
- Боюсь, да. Первоначально эти детские были задуманы, в частности,
для того, чтобы мы, врачи, без обследования могли по картинам на стенах
изучать психологию ребенка и исправлять ее. Но в данном случае детская,
вместо того чтобы избавлять от разрушительных наклонностей, поощряет их!
- Ты это и раньше чувствовал?
- Я чувствовал только, что вы больше других балуете своих детей. А
теперь закрутили гайку. Что произошло?
- Я не пустил их в Нью-Йорк.
- Еще?
- Убрал из дома несколько автоматов, а месяц назад пригрозил запереть
детскую, если они не будут делать уроков. И действительно запер на
несколько дней, чтобы знали, что я не шучу.
- Ага!
- Тебе это что-нибудь говорит?
- Все. На место рождественского деда пришел бука. Дети предпочитают
рождественского деда. Ребенок не может жить без привязанностей. Вы с женой
позволили этой комнате, этому дому занять ваше место в их сердцах. Детская
комната стала для них матерью и отцом, оказалась в их жизни куда важнее
подлинных родителей. Теперь вы хотите ее запереть. Не удивительно, что
здесь появилась ненависть. Вот - даже небо излучает ее. И солнце. Джордж,
вам надо переменить образ жизни. Как и для многих других - слишком многих,
- для вас главным стал комфорт. Да если завтра на кухне что-нибудь
поломается, вы же с голоду помрете. Не сумеете сами яйца разбить! И
все-таки советую выключить все. Начните новую жизнь. На это понадобится
время. Ничего, за год мы из дурных детей сделаем хороших, вот увидишь.
- А не будет ли это слишком резким шоком для ребят - вдруг запереть
навсегда детскую?
- Я не хочу, чтобы зашло еще дальше, понимаешь?
Львы кончили свой кровавый пир.
Львы стояли на опушке, глядя на обоих мужчин.
- Теперь я чувствую себя преследуемым, - произнес Макклин. - Уйдем.
Никогда не любил эти проклятые комнаты. Они мне действуют на нервы.
- А львы - совсем как настоящие, верно? - сказал Джордж Хедли. - Ты
не допускаешь возможности...
- Что?!
- ...что они могут стать настоящими?
- По-моему, нет.
- Какой-нибудь порок в конструкции, переключение в схеме или еще
что-нибудь?
- Нет.
Они пошли к двери.
- Мне кажется, комнате не захочется, чтобы ее выключали, - сказал
Джордж Хедли.
- Никому не хочется умирать, даже комнате.
- Интересно: она ненавидит меня за мое решение?
- Здесь все пропитано паранойей, - ответил Девид Макклин. - До
осязаемости. Эй! - Он нагнулся и поднял окровавленный шарф. - Твой?
- Нет. - Лицо Джорджа окаменело. - Это Лидии.
Они вместе пошли к распределительному щитку и повернули выключатель,
убивающий детскую комнату.
Дети были в истерике. Они кричали, прыгали, швыряли вещи. Они вопили,
рыдали, бранились, метались по комнатам.
- Вы не смеете так поступать с детской комнатой, не смеете!
- Угомонитесь, дети.
Они в слезах бросились на диван.
- Джордж, - сказала Лидия Хедли, - включи детскую на несколько минут.
Нельзя так вдруг.
- Нет.
- Это слишком жестоко.
- Лидия, комната выключена и останется выключенной. И вообще, пора
кончать с этим проклятым домом. Чем больше я смотрю на все это безобразие,
тем мне противнее. И так мы чересчур долго созерцали свой механический
электронный пуп. Видит бог, нам необходимо сменить обстановку!
И он стал ходить из комнаты в комнату, выключая говорящие часы,
плиты, отопление, чистильщиков обуви, механические губки, мочалки,
полотенца, массажистов и все прочие автоматы, которые попадались под руку.
Казалось, дом полон мертвецов. Будто они очутились на кладбище
механизмов. Тишина. Смолкло жужжание скрытой энергии машин, готовых
вступить в действие при первом же нажиме на кнопки.
- Не позволяй им это делать! - завопил Питер, подняв лицо к потолку,
словно обращаясь к дому, к детской комнате - Не позволяй отцу убивать все.
- Он повернулся к отцу. - До чего же я тебя ненавижу!
- Оскорблениями ты ничего не достигнешь.
- Хоть бы ты умер!
- Мы долго были мертвыми. Теперь начнем жить по-настоящему. Мы
привыкли быть предметом забот всевозможных автоматов - отныне мы будем
жить.
Венди по-прежнему плакала. Питер опять присоединился к ней.
- Ну, еще немножечко, на минуточку, только на минуточку! - кричали
они.
- Джордж, - сказала ему жена, - это им не повредит.
- Ладно, ладно, пусть только замолчат. На одну минуту, учтите, потом
выключу совсем.
- Папочка, папочка, папочка! - запели дети, улыбаясь сквозь слезы.
- А потом - каникулы. Через полчаса вернется Девид Макклин, он
поможет нам собраться и проводит на аэродром. Я пошел одеваться. Включи
детскую на одну минуту, Лидия, слышишь - не больше одной минуты.
Дети вместе с матерью, весело болтая, поспешили в детскую, а Джордж,
взлетев наверх по воздушной шахте, стал одеваться. Через минуту появилась
Лидия.
- Я буду рада, когда мы покинем этот дом, - вздохнула она.
- Ты оставила их в детской?
- Мне тоже надо одеться. О, эта ужасная Африка. И что они в ней
видят?
- Ничего, через пять минут мы будем на пути в Айову. Господи, какая
сила загнала нас в этот домр.. Что нас побудило купить этот кошмар!
- Гордыня, деньги, глупость.
- Пожалуй, лучше спуститься, пока ребята опять не увлеклись своим
чертовым зверинцем.
В этот самый миг они услышали голоса обоих детей.
- Папа, мама, скорей, сюда, скорей!
Они спустились по шахте вниз и ринулись бегом по коридору. Детей
нигде не было видно.
- Венди! Питер!
Они ворвались в детскую. В пустынном вельде - никого, ни души, если
не считать львов, глядящих на и их.
- Питер! Венди!
Дверь захлопнулась.
Джордж и Лидия Хедли метнулись к выходу.
- Откройте дверь! - закричал Джордж Хедли, дергая ручку. - Зачем вы
ее заперли? Питер! - Он заколотил в дверь кулаками. - Открой!
За дверью послышался голос Питера:
- Не позволяй им выключать детскую комнату и весь дом.
Мистер и миссис Джордж Хедли стучали в дверь.
- Что за глупые шутки, дети! Нам пора ехать. Сейчас придет мистер
Макклин и...
И тут они услышали...
Львы с трех сторон в желтой траве вельда, шуршание сухих стеблей под
их лапами, рокот в их глотках.
Львы.
Мистер Хедли посмотрел на жену, потом они вместе повернулись лицом к
хищникам, которые медленно, припадая к земле, подбирались к ним.
Мистер и миссис Хедли закричали.
И вдруг они поняли, почему крики, которые они слышали раньше,
казались им такими знакомыми.


- Вот и я, - сказал Девид Макклин, стоя на пороге детской комнаты. -
О, привет!
Он удивленно воззрился на двоих детей, которые сидели на поляне,
уписывая ленч. Позади них был водоем и желтый вельд; над головами - жаркое
солнце. У него выступил пот на лбу.
- А где отец и мать?
Дети обернулись к нему с улыбкой.
- Они сейчас придут.
- Хорошо, уже пора ехать.
Мистер Макклин приметил вдали львов - они из-за чего-то дрались между
собой, потом успокоились и легли с добычей в тени деревьев.
Заслонив глаза от солнца ладонью, он присмотрелся внимательнее.
Львы кончили есть и один за другим пошли на водопой.
Какая-то тень скользнула по разгоряченному лицу мистера Макклина.
Много теней. С ослепительного неба спускались стервятники.
- Чашечку чаю? - прозвучал в тишине голос Венди.

Рэй Брэдбери

@музыка: Porcupine Tree

@темы: Музыкальная шкатулка, План Хермеуса Моры, The Darkside

---

Time

The sun is the same in a relative way, but you're older

Вышла сегодня днем на часик прогуляться, май пощелкать, благо денек выдался хороший. Клин пахнет сиренью и одуванчиками. Ну и я на радостях, видя такую красоту, пошла за желтыми, не разбирая дороги. Ноги сами шли, куда хотели, а я смотрела в объектив, стараясь запечатлеть сочные краски мая. Увидев, что поле с одуванами закончилось, а под ногами асфальт, я оторвала-таки свой взор от экрана фотоаппарата и маленько прифигела от того, куда меня занесло. Ноги сами по протоптанной за долгие годы дорожке вынесли меня к школе. Не была я здесь с тех пор как закончила. Связанные с этим местом воспоминания, причем в большинстве своем не очень приятные, порождали во мне боязнь подходить к этому месту. Раньше проходя неподалеку, я испытывала отвращение к этому зданию, где провела 10 лет своей жизни. Но сейчас я подхожу к крыльцу, сажусь на ступени и понимаю, что ничего... Абсолютно ничего. Здание как здание, будто я и не училась здесь вовсе. В голове ни лиц, ни событий, ни воспоминаний, ни слез, ни обид, ни любви, ни ненависти. Пусто. Ещё буквально месяцев 14 назад любое упоминание о школе и годах там проведенных заставляло меня вздрагивать от неприятных мыслей, а сейчас - абсолютно плевать на всех и вся. Что случилось? Выросла, повзрослела, изменилась. Освободилась от этого тяжелого груза осознания собственной никчемности, вылившийся здесь на меня за долгие годы. Они были не правы, во многом. Во мне что-то есть, пусть и невеликое и грандиозное, но есть. И это только мое.
И лишь небо над теплым асфальтом разогревает улыбку.

And Pigeons dance above the sun yeah

@музыка: Pink Floyd - Dark Side of the Moon

@темы: Примявности нашей жизни, The Darkside

---

О том как в Петербурге утро среди ночи наступило.

Are you here?
And do you still hear my voice?

Целых долгих восемь лет моя нога не ступала по Петербургу, целых восемь долгих лет я не дышала воздухом Питера, восемь лет назад я в последний раз бродила по Невскому проспекту. И вот наконец-то я снова здесь, на своей "земле обетованной".
Повода было целых два - я соскучилась по городу и наконец-то появилась возможность и деньги(и к тому же хотелось прокатиться на Сапсане) и, конечно же концерт прекрасных Iamthemorning ночью в музеев. Потом планировалась долгая прогулка по Питеру всю ночь, причем в гордом одиночестве, но планы маленько поменялись.
Прелести и удобства сапсана описывать не стану, много чести, но отмечу. что из Москвы в Петербург эта пуля-дура доставила меня всего за 4 часа, что не могло не радовать.
Питер встретил меня теплом, запахом черемухи и воспоминаниями, которые накрыли с головой ( все время в голове всплывали обрывки тех двух поездок, выпавших в моей жизни).
Ещё за пару дней до приезда я договорилась с замечательной Ветой ( она же Танцующая на снегу) о встрече. И вот мы встречаемся у станции метро Горьковская, у этой летающей тарелки, которая, к слову, ночью сияет синими огнями и прямо зовет в космос ( только ночью пройти на посадку нельзя - метро закрыто, так что любуйтесь и мечтайте о полетах снаружи).
Ну вот теперь Вета знает, что за существо такое Перитон.
Бодрым маршем мы отправились на легкую прогулку по ближайшим местам. Много говорили, в основном я( прости, Вета, я такая болтушка), дышали Питерским воздухом и любовались на широкую Неву с моста и на красивые здания. Мимо ходило много людей в старинных костюмах, а около Казанского собора образовалась пробка из экипажей. Сколько дорогих воспоминаний связано с этими местами, в особенности со стрелкой Васильевского острова. А теперь есть и ещё одно и связано оно с Танцующей. У Петропавловской крепости мы натолкнулись на фестиваль викингов. Народу уже собралось порядочно, но мельком я смогла увидеть, что "викинги" уже готовились к очередному показательному маневру. Не прошло и нескольких минут как мы услышали лязг оружия о щиты. Палатки, кузнецы, ремесленники и таверна на пять столов - все это так здорово! Вспомнились наши Клинские ребята и девушки, которые тоже занимаются реконструкцией)

После обнаружения музея у нас осталось немного времени. что бы ещё пройтись и немного перекусить. В кафе японской кухни ожидала нас небывалая удача - двойная порция роллов по половинной цене! Ресторан понравился очень по дизайну, а ещё там плавали живые рыбки Кои в аквариуме! Ну я решила оставить такой подарок Танцующей, а сама заказала нам фисташкового мороженого. Накормив себя мороженым и мятным чаем, мы с Ветой разошлись. Я поспешила в музей, где уже забрезжили первые признаки рассвета. Войдя в музей, я на звук пробиралась по его запутанным коридорам к белому залу, где уже начиналось что-то прекрасное.

Лилась красивая музыка. Iamthemorning исполняли Inside. В зале сидели люди и внимали прекрасным звукам. А Марьяна(вокалистка) стояла под аркой и пела, а над её головой сиял месяц. Присев с краю возле девушки с большим (по сравнению с моим-то) фотоаппаратом, которая вовсю фотографировала. Поняв, что мне с ней не тягаться, я решила оставить затею с фотографией (это бесполезное дело с моей недомыльницей, да и ещё в полутемном помещении) и принялась снимать видео, чтобы хоть как-то запечатлеть то волшебство, которое творили те пять человек в этот вечер.

Талантливые Глеб, Марьяна, Алина, Илья и Филипп играли в музее три раза по пол часа. а в перерыве можно было побродить по музею и посмотреть на всякие интересности. Часть экспозиций была посвящена полету человека в космос и Юрию Гагарину (всплакнем о закрытом на моем доме спутнике). А в белом зале стоял экран, на котором показывали очень познавательные слайды. Смесь музыки морнингов и взгляда Гагарина с экрана создавало очень интересное ощущение( ну по крайней мере у меня). После первого получаса я-таки познакомилась с моей соседкой по стулу. Имя ей - Евгения, и она, оказывается, не впервые уже фотографирует ребят. И вообще этот дивный человечек серьезно увлекается концертной фотографией (все последние фото в посте сделаны Женей). Те дивные полчаса музыки пролетали почти незаметно, и хотелось просто слушать и слушать.

К сожалению не все остались до конца, увы, Питерское метро имеет привычку закрываться очень рано и открываться очень поздно. Поэтому многим, кто хотел остаться до конца, пришлось уйти. Ну а мне все было ни по чем (мне в Питере предстояло себя чем-то занять до шести часов утра), поэтому я знай снимала видео неприличного качества, пока мой милый фотоаппаратик взял и не сдох на последнем получасе, пожелав мне приятного утра) Поэтому на предстоящие прогулки по ночному Петербургу мне предстояло надеяться на свою память и впечатления, вот так-то!

Музыка объединяет, как говорится. У группы появилось очень много новых слушателей, аудиторя была ведь не целевая, и все, кто гулял по музею могли услышать ребят. Тут подсоединилось и РТР , которое во время перерыва поймало Марьяну и стало задавать какие-то вопросы(интервью нигде не видела потом). а я поймала Евгеню в кадр
Ну и напоследок Iamthemorning от Жени

Глеб

Марьяна

Илья

Алина

Филипп


Сразу после концерта я отправилась на прогулку в прекрасной компании Алины, Глеба, Марьяны и незнакомого, но очень хорошего мальчика Алексея. Хотели попасть сначала в планетарий, но очереди были просто пугающие, поэтому направились в другую сторону. Мы бродили, а я впитывала в себя все, что смогла почувствовать: запахи, звуки, окружение, людей - все, чтобы запомнить, прочувствовать и понять, как же я люблю этот город за его атмосферу. прогулка была долго, и что греха таить, очень изматывающей. Мы хотели добраться до манежа и посмотреть, что за программу там готовили (обещали нечто необычное). Но как это всегда бывает, мы проделали долгий путь, перебрались на другую сторону Невы (через мост, который потом поднялся и отрезал путь к отступлению), а манеж оказался закрыт! Это стало последней каплей. Ребята немного подмерзли, и, естественно, ноги у всех устали и всем хотелось спать ( а ведь им ещё завтра на студию надо было ещё ехать). Так что все разошлись не в лучшем состоянии. Ну а я предоставленная сама себе побрела гулять дальше (мне ещё было часа 4 до поезда) Благо я была недалеко от невского проспекта, и выйдя на него, прошла его целиком. Мне, как ни странно, улыбнулась удача в виде открытого театра марионеток, где проводилась в ту ночь выставка разных ( и восковых и фарфоровых разных размеров) кукол в красивых нарядах. Я прошлась по ней, впечатлилась (поминала свой мертвый фотоаппарат всеми ласковыми словами) и пошла дальше. Иду я по улице, смотрю в карту и тут бац! выключили свет на улице. Все стобы погасли одновременно и осталась гореть только подсветка у зданий! Вот это было неожиданно. Оказывается здесь свет выключается за минуть 15-20 до рассвета. Вот это здорово. Рассвет я встретила на Аничковом мосту, когда город с востока окрасился нежными красками розового и голубого, а на другой стороне печально закатывался месяц, я думала о том, что я не одна - со мной был шарик "Ваш досуг"! все хорошо, а в голове звучала Would this be.
Помнится мне Марьяна говорила о магазине на невском прям для таких людей как я, называется он Буквоед, и самое замечательно - он работает 24 часа и там есть кафе, прям в магазине! Я о таком мечтала, когда читала Кинговскую "Темную башню" - там описывался такой же кафе-книжный, правда поменьше. С собой у меня было аж целых два сборника Брэдбери, а на улице было не жарко, поэтому я зашла попить чаю. Как там здорово! Так уютно и тихо. В общем остальные 40 оставшихся мне минут я просидела там в ауре рассказов Рэя Брэдбери.
А потом Московский вокзал - точная копия ленинградского в Москве, так что не заблудишься, Сапсан и дорога домой - Из утра в сон) За такой маленький промежуток времени было много ощущений, воспоминаний. Хоть и не все мне удалось осуществить, и даже иногда было немного одиноко, но все же это было волшебно.

Спасибо вам, Вета, Евгения, Марьяна, Глеб, Алексей, Алина, Илья, Филипп и все, кто сделал эти 12 часов в Питере такими насыщенными и незабываемыми!

@музыка: Iamthemorning

@настроение: счастливое

@темы: Чудесные мгновения,вырванные у скупой обыденности, Миры и картинки

---

Немного музыки

@музыка: Что слушает сейчас Перитон

@темы: Музыкальная шкатулка

---

Птичка Твити мне напела

У меня дома живет еврейский попугай...
Дальше должен быть стишокНо лень писать мне по утрамТак что просто фото будет

Ну а на самом деле его зовут Яша (поэтому еврейский), но товарищ Лайтрайдер его упорно именует Салат. Этот маленький хулиган в отличие от предыдущего чирикает мало, но гадит много и везде летает, что создает проблему. Люби очень на себя посмотреть в зеркало и покривляться перед камерой. В данный момент эта птичка прыгает по моей клавиатуре, поэтому и пришлось про него написать)

Ну и о главном. Сегодня поеду кататься на велосипеде. Наконец-то!

@музыка: Sieben

@темы: живность вокруг нас, Что в мозгу теперь моём застряло

---

Божьи воины

Опыт учит, что Господь, если уж вообще вмешивается, то встает скорее всего на сторону более сильных.( А. Сапковский "Божьи воины")

Навеяно Лайтрайдером и отчасти Боярышником

— Говоришь, ты за реформу? Так я порадую твои уши рассказом о том, как мы, Божьи воины, воплощаем теорию в жизнь.

— В свете исторических процессов, — заговорил Шарлей, глядя на черные останки прибрежных мельниц, — можно принять, что ты уже отомстил за брата. Ибо идешь по его стопам, продолжаешь дело, которое не докончил он. Как наследство от брата принял причащение subutraquespecie и стал гуситом. Петерелин, я знаю, до меня дошли сведения, фактически был верующим утраквистом, искренне и по убеждению служил делу Чаши. Я говорю об этом, потому что не было недостатка в таких, которые делали это из других побуждений, порой весьма грязных и всегда весьма прозаичных. Но, повторяю, это не относится ни к твоему брату, ни, как мне думается, к тебе. Ведь ты искренне и вдохновенно, без тени расчетливости, борешься за дело веры, во имя которой твой брат позволил себя убить.

— Не знаю, как это получается, Шарлей, но в твоих устах самые возвышенные слова начинают звучать какой-то трактирной шуточкой. Я знаю, ты не привык уважать святое, но...

— Святое? — прервал демерит. — Рейнмар? Уж не ослышался ли я?
— Не приписывай мне, пожалуйста, — стиснул губы Рейневан, — ни вероломства, ни отсутствия собственного мнения. Да, меня сблизил с гуситами тот факт, что Петерлин погиб ради них, я знаю, каким человеком был мой брат, не колеблясь встаю на ту сторону, которую выбрал он. Но у меня есть свой ум, свой собственный. Я все обдумал и рассудил в душе. Комунию с Чашей я принял с полной убежденностью. Поскольку поддерживаю учение Виклифа, поддерживаю гуситов в вопросах литургии и интерпретации Библии. Я поддерживаю их мировоззрение и программу построения общественной справедливости.

— Какой, прости, справедливости?

— Omniasunicommunia, Шарлей! «Все — общее», в этих словах умещается вся божеская справедливость. Нет великих, нет малых, нет богатых, нет бедных. Все общее. Коммунизм! Разве это не звучит прекрасно?

— Давненько я не слышал чего-либо столь прекрасно звучащего.

— К чему такой сарказм?

— Не обращай внимания. Продолжай. Чем еще привлекли тебя виклифисты?

— Я всей душой и сердцем поддерживаю принцип sotaScriptura — только Писание!

— Ага.

— К Священному Писанию добавлять ничего не надо и невозможно, Писание достаточно прозрачно, чтобы каждый верующий мог понять его без комментариев с амвона. Между верующими и богом не требуются посредники. Пред Создателем все мы равны. Авторитет папы и церковных сановников можно признавать только в том случае, если он согласуется с волей Всевышнего и Священным Писанием. Особенное же положение дано священникам для того, чтобы исполнять обязанности, наложенные Христом и Писанием. Если священники не справляются с этими обязанностями, если грешат, то имущество и положение у них следует отобрать.

— О! — оживился Шарлей. — Отобрать? Прекрасно звучит. Такое звучание мне нравится.

— Не ехидничай. Ты никогда не задумывался, почему именно здесь, в Чехии, в Праге, от разнесенных константским костром искр загорелся такой пожар? Я скажу тебе: знаешь ли ты, сколько было священников в пражской диоцезии? Шесть тысяч! Сколько было монастырей? Сто шестьдесят! А знаешь ли ты, что в самой Праге каждый двадцатый человек носил рясу или сутану? А сколько было в Праге приходов? Сорок четыре. Во Вроцлаве, напомню, их девять. В одной только кафедре Святого Вита было ровно триста церковных должностей. Ты представляешь себе, какие деньги они вытянули из пребенд и аннат? Нет, Шарлей, дальше так продолжаться не могло и не может. Секуляризация церковных богатств абсолютно необходима. Клир владеет слишком большими ценностями и благами. Речь уже не о заветах Христа, о возвращении к евангельской бедности, к тому, как жили Иисус и апостолы. Столь гигантская концентрация благ и власти должна вызывать гнев и социальное напряжение. Это должно кончиться: их богатство, их алчность, их высокомерие, их спесь, их власть. Они должны возвратиться к тому, чем были, чем наказал им быть Христос: бедными и покорными слугами. И не Иоахим Флорский первым пришел к этому, не Оккам, не Вальдхаузер, ни Виклиф и не Гус, а Франциск Ассизский. Церковь должна измениться, реформироваться. Из церкви магнатов и политиков, гордецов и глупцов, мракобесов и лицемеров, из церкви инквизиторов, преступников, выходящих из церкви во главе крестовых походов, из церкви таких тварей, как наш вроцлавский епископ Конрад, она должна преобразоваться в церковь Францисков.

— Ты гробишь свой талант по госпиталям. Тебе надо быть проповедником. Однако же, разговаривая со мной, убавь немного пыл. В Таборе проповедников достаточно, и даже чрезмерно, до пресыщения, бывает, ради проповеди и обед отменяют. Так что смилуйся же над яичницей с сыром и малость попридержи язык. А то ты уже готов переехать на симонию и распущенность.

— Потому что и это правда! Никто не придерживается церковных обрядов и порядков. От Рима до самого низа, до самого захудалого прихода — ничего, только симония, распущенность, пьянство, деморализация. Тебя не удивляет, что возникают аналогии с Вавилоном и Содомом, что рождаются аналогии с Антихристом? Что в ходу поговорка: отпе malum а clero? Поэтому я стою за реформу, и даже самую наирадикальнейшую.

Шарлей оторвал взгляд от пепелища иоаннитского приората и закопченных стен церкви Девы Марии.

— Говоришь, ты за реформу? Так я порадую твои уши рассказом о том, как мы, Божьи воины, воплощаем теорию в жизнь. В мае этого года, ты, вероятно об этом слышал, двинулись мы под предводительством Прокопа Голого с рейдом на Лужицы. Сожгли и разграбили несколько святынь, в том числе церквушки и монастырчики в Гиршфельде, в Остритце и в Бернштадте, а также, что тебя может заинтересовать, около Фридланда, во владениях Ульриха Биберштайна, кажется, дяди твоей любимой Катажины. Згорелец, хоть мы и штурмовали, взять нам не удалось, но в Любани, взятой в пятницу перед воскресеньем cantate, прихватили мы несколько попов и монахов, в том числе беглецов из Чехии, доминиканцев, которые в Любани нашли убежище. Этих Прокоп приказал обезглавить, ну, мы и обезглавили. Чешских попов сожгли, немецких забили или утопили в Квисе. Такую же по размерам бойню учинили четырьмя днями позже в Злоторые... Что-то у тебя странное выражение лица. Я тебе наскучил?

— Нет. Но сдается мне, мы говорим о совершенно разных вещах.

— Неужто? Так, говоришь, ты хочешь изменить церковь? Вот я тебе и рассказываю, как мы ее изменяем. Напомню тебе, разнузданных прелатов уже реформировали даже короли: польский Болеслав Храбрый, английский Генрих II Плантагенет, Вацлав IV здесь, в Праге. Но что это дало? Один обезглавленный смутьян Станислав из Щепанова, один зарезанный наглый поп Томас Бекет, один утопленный аферист Ян из Помука. Капля в море! Слишком нерадикально, розница вместо опта. Что до меня, то я предпочитаю методы Жижки, Прокопа, Амброжа. Явно видимые результаты. Ты говорил, что до революции каждый двадцатый пражанин ходил в сутане или рясе. А скольких ты сегодня встречаешь на улице?

@темы: Worte,Focail,Слова, А если задуматься...

---

О доме родном и немножко о космонавтах.

Пошли, скрипач, в открытый космос!
(Кин-дза-дза)

В этот ень, 12 апреля, 50 лет назад наш соотечественник Юрий Алексеевич Гагарин отправился в первый полет за пределы нашей родной матушки Земли, открыв тем самым эру покорения космоса: строительство различных железяк, запуски наперегонки, неудачных и удачных попыток, ну и конечно же космический мусор, то есть новая глава в романе о загрязнении и о том, какая человек всё-таки свинья. Ну да ладно. Главное, что мы полетели в первый раз в космос, ура!
Позже, по случаю этого события был построен наш замечательный дом, в котором Перитон успешно живет и фотографирует окна, аж с 1999. Чем этот дом так замечателен, спросите вы. А вот чем - в славном городе Клину, это чуть ли не единственный дом, который с боков выложен замечательной мозаикой в память товарища Гагарина и первого полета советской железяки в космос. Мы должны были стать первым домом по улице Гагарина, но увы те пьяные, что планировали тогда строительство дома, да и всю улицу, маленько просчитали, и дом стал вертикальным раком 69 по улице бородатого холодильника Карла Маркса. Вот так мы и стояли все эти года, такие красивые, памятные и уникальные.
И на вопросы о твоем местожительстве можно было просто отвечать:" Знаешь дом с космонавтом? Так вот я в нем живу." И все сразу вспоминали где это, и радостно кивали головой.
Но как это всегда бывает, появляются деньги, часть которых надо быстренько куда-нибудь втюхнуть,а остальную спереть, тогда никто ничего не заметит. И деньги появляются у такой толстой и отвратительной рожи, как глава района и прочих упитанных лиц, распиханных по комитетам. И появляется так же необходимость "утеплить" или "обновить" дома. И вот вокруг дома тут же появляются леса,лица нерусской национальности шастают мимо окон( что на восьмом этаже как-то необычно) и весь дом покрываю плиткой холодного цвета.
Вот такая участь ждет и нас. И Гагарина с наших торцов скоро скроют эти глупые люди, которые не ценят красоту и уникальность, а ещё более глупые люди, которые им это сказали сделать, даже не подумали, что в это году - полувековой юбилей, пусть не у дома, но у человека, в честь которого все это сделано, и которым мы до сих пор любим потыкать на тему "А мы первые". Ещё не до конца известно, может одумаются, что вряд ли. В мае уже этого не будет. Я буду плакать, потому что я люблю этот дом, хотя бы за его цветные бока. А потом в нем меня мало что удержит. Закроют Гагарина, закончится детство - вот так.
Боярышник и Оля, надеюсь вы помните этот дом. Я рада, что вы успели его увидеть.

@музыка: Believe - World is round

@темы: мой родной город Клин, Что в мозгу теперь моём застряло, А если задуматься...

---

Ghost Train #2

Я стою посреди разрушенной площади, над которым витают целые стаи кораблей-призраков. Вокруг никого, все куда-то подевались, а я почему-то осталась. Бреду к тому месту, где по идее должен был быть вокзал, но сейчас там груда железа, бетона и стекла. Призывно мигает вывеска "Бистро", которая висит на тоненьких ниточках проводов на стене, точнее на том, что от неё осталось.
Среди развалов зала ожидания стоит бабулька, которая вопит что-то о конце света и гибели мира. С самым благожелательным видом сообщаю ей, что конец света, по-видимому, уже наступает, вокруг руины и развалины и народу никого. Бабулька охнула, потупила, а потом вновь начала свои завывания, как ни в чем не бывало. Ладно, пошла дальше. Выхожу на платформу и вижу, о чудо, электрички в порядке, внутри горит свет и сидят люди, которые не показывают никакой реакции на то, что творится вокруг. Тут слышу замечательную фразу:" Осторожно, двери закрываются, следующая станция Ленинградский вокзал". Но мы уже тут стоим?Точнее там, где он раньше был.Кто-то толкаем меня сзади в недра закрывающейся электрички. На ногу мне кто-то наступает, причем этот кто-то маленький и квадратный...
...Это мой рюкзак грохнулся с колен мне на ноги, когда я резко "клюнула" носом вперед, в тот момент, когда поезд отъезжал от Рижской. Ну в общем вы поняли, что я просто заснула в электричке по дороге в Москву. До меня это тоже дошло. Но в голове застрял вопрос:"Это оттого, что я так ненавижу Ленинградский вокзал, он мне снится в виде руин осле тряски или просто потому, что я снова сплю в электричке и мне как всгда снится всякая хрень?"

Данная ерунда приснилась Перитону в пятницу в районе 20.20

@музыка: Eternal Sunshine of the Spotless Mind OST

@темы: I dreamt a dream!What can it mean?